МОСКВА, 1 мар —, Никита Бизин. Сто лет назад в Советской России началась масштабная кампания по изъятию церковных ценностей. Это стало прологом массовых гонений на верующих. Несмотря на множество документов, до сих пор не понятно, что с имуществом, а главное — будут ли его возвращать. О новых доводах священников и ученых — в материале.
Содержание
Первый удар
Осенью 1921-го не окрепшую после революции и раздираемую Гражданской войной Россию постигла очередная беда: из-за жестокой засухи и грабежей разразился голод.Под предлогом решения проблемы Всероссийский центральный исполнительный комитет (ВЦИК) распорядился изымать из храмов изделия из драгметаллов. А на вырученные с их продажи деньги закупать продовольствие.Русская православная церковь пошла навстречу большевикам. Верующих призвали жертвовать религиозную утварь на нужды голодающих. Прежде всего — предметы, не связанные с таинствами.Но вскоре советская власть решила конфисковать и сосуды для причастия, и богослужебные облачения.»Мы не можем, — заявил тогда патриарх Тихон, — одобрить изъятия из храмов, хотя бы и через добровольное пожертвование, священных предметов, употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской церкви и карается Ею, как святотатство: миряне — отлучением от Нея, священнослужители — извержением из сана».© Фото : Public domainПатриарх московский Тихон © Фото : Public domainПатриарх московский Тихон Патриарх распорядился, чтобы духовенство не жертвовало священные сосуды. При этом призывал не сопротивляться большевикам, а просто не участвовать в выдаче утвари. Власти же расценили это как попытку сорвать кампанию.
Расправа над несогласными
В марте 1922-го по стране прокатилась волна протестов. «Конечно, равнодушных не осталось. Но степень сопротивления на местах была разной. Например, в Торопце (Тверская область) духовенство решительно призывало не отдавать ценности — их забрали лишь при помощи вооруженных отрядов. Где-то крестьяне пытались договориться. Мол, противостоять мы не можем, но заявить о несогласии должны», — рассказывает научный сотрудник ПСТГУ священник Сергий Иванов.Многих тогда потрясли события в Шуе (Ивановская область). Пятнадцатого марта 1922-го толпа верующих не захотела отдавать святыни комиссии ВЦИК. По духовенству и пастве открыли огонь: погибли четыре человека, еще 22 получили ранения.Позже участников беспорядков показательно судили — двух священников и мирянина расстреляли, остальных сослали в лагеря.Но это было лишь начало. Так, летом 1922-го революционный трибунал в Петрограде приговорил к смерти десятерых, в том числе митрополита Петроградского Вениамина.© Public domainКартина «Изъятие церковных ценностей в Петрограде». Художник И. А. Владимиров© Public domainКартина «Изъятие церковных ценностей в Петрограде». Художник И. А. Владимиров»Такая политика обернулась колоссальными людскими жертвами, сопоставимыми с потерями РПЦ в годы Гражданской войны», — отмечает директор Мемориального научно-просветительского центра «Бутово» Игорь Гарькавый.Только за первые полгода кампании произошло почти полторы тысячи столкновений. По подсчетам церковных историков, к концу 1923-го тюремные сроки получили около десяти тысяч священнослужителей. Две тысячи человек расстреляли.
Цели глобальные
Сегодня ученые убеждены: большевистская кампания была предлогом для масштабных репрессий против Церкви.»Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни трупов, мы должны провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. Мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение духовенству. Чем большее число представителей духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше», — писал Владимир Ленин в секретном письме Политбюро ЦК РКП(б) от 19 марта 1922-го.В архивах хранятся десятки документов, касающихся взаимоотношений власти с РПЦ. В том числе — данные 8-го Ликвидационного отдела Наркомюста, задачей которого было полное уничтожение Церкви.© / Перейти в фотобанкКолокола с киевских церквей, доставленные на завод «Знамя труда» для переплавки. Архивное фото ©Перейти в фотобанкКолокола с киевских церквей, доставленные на завод «Знамя труда» для переплавки. Архивное фото «Коммунистическая идеология должна была стать всеобъемлющей. Поэтому понятно, что конкурентов она не терпела», — поясняет член-корреспондент РАН, научный руководитель Государственного архива России Сергей Мироненко.
Главный вопрос
Однако долгое время оставался без ответа главный вопрос: что стало с церковными ценностями. Считается, они целиком пошли на помощь бедствующим. Последние исследования говорят о другом.»Опираясь на документы Наркомата финансов, сегодня мы можем точно сказать: ни одной копейки от реализации не потратили на голодающих», — убежден священник Сергий Иванов.По его словам, борьба с голодом официально завершилась в середине октября 1922-го. Изъятое тогда находилось в Гохране, и его сортировка только началась. А еще нужно было переплавить в слитки, продать за рубеж и закупить продовольствие. Сделать это за такой короткий промежуток просто невозможно.Когда же Помгол (Комитет помощи голодающим) запросил у Наркомата финансов десять миллионов золотых рублей (именно во столько оценили церковное имущество), ему отказали. Хотя нужно было отчитываться за якобы купленное продовольствие.»Произошла масштабная афера: государство в лице Наркомфина покупает отобранное у Церкви имущество, которое до того само же передало Помголу. От этой сделки удалось выручить лишь один миллион золотых рублей. Эти деньги, конечно, же пошли на хлеб для людей», — говорит священнослужитель.К сожалению, добавляет он, обманули всех — около пяти миллионов человек не удалось спасти от голодной смерти.
Спасти то, что осталось
Самые древние артефакты разместили в музеях, но основную часть продали за рубеж.»Многие богослужебные сосуды и сегодня остаются в статусе музейных экспонатов. При этом важно помнить, что им требуются особые условия хранения. Об этом, кстати, сто лет назад говорил и патриарх Тихон. Важно передать хоть что-то потомкам», — подчеркивает Сергий Иванов.С распадом СССР духовенство и верующие озаботились возвращением отнятого. В 1990-е РПЦ начали восстанавливать из руин — речь не только об утвари, но и недвижимости. Церковь до революции была одним из крупнейших в стране собственников.С 2010-го в России действует закон № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». По нему можно вернуть утраченное. Однако сейчас, по словам протоиерея Кирилла Каледы, занимающегося в РПЦ темой репрессированных, вопрос о возврате ценностей «на повестке дня не стоит».
Источник: